Вячеслав Марача – как развивать «арктическую» научно-технологическую и инновационную деятельность

Для ее успешного развития нужно решить три ключевых проблемы, считает эксперт ПОРА

Научно-исследовательская и инновационная деятельность «уехала» из Арктики вместе с населением. Например, поселок Диксон в советский период считался самым просвещенным населенным пунктом в стране – до 55% его населения было с высшим образованием. Среди жителей Диксона были многочисленные ученые, технологи, испытатели. В 1985 году в Диксоне проживали 5 тысяч человек – на 1 января 2023 года здесь осталось всего 309 человек, из которых никто не занимается наукой. Утраченное нужно восстанавливать – «арктические» наука и технологии должны развиваться, чтобы Россия полноценным образом вернулась в Арктику. Как это сделать, рассуждает эксперт ПОРА Вячеслав Марача, ведущий научный сотрудник РАНХиГС при президенте РФ, доцент Финансового университета при правительстве РФ, доцент НИЯУ МИФИ, вице-президент Национальной гильдии профессиональных консультантов.

Наука для Арктики: три драйвера

России нужны технологии добычи полезных ископаемых в арктических условиях, средства и технологии арктического транспорта, технологии и материалы для строительства, жизни и работы в Арктике и многое другое. Все эти технологии и материалы, как правило, имеют инновационный характер, и их разработка требует проведения прикладных и фундаментальных исследований для получения новых знаний.

Актуальность развития арктической науки и технологий в России определяется прежде всего фактором необходимости освоения ресурсов Арктики на фоне растущей геополитической конкуренцией за нее, а также санкционного давления. Все это не позволяет, как прежде в постсоветский период, рассчитывать на импорт готовых технологий.

Вторым фактором, имеющим тот же корень, но проявляющимся вполне самостоятельно, является необходимость транспортно-логистического освоения Арктики как для освоения месторождений, так и для логистического обеспечения «поворота на Восток». Последнее невозможно без полноценного развития Северного морского пути.

Третий фактор – это необходимость создания условий для полноценной жизни и работы на территории Арктической зоны Российской Федерации (АЗРФ). Причем это не только вахтовые поселки и полярные станции, но и постоянные населенные пункты: в АЗРФ живет 45% от общей численности постоянного населения всех арктических территорий мира.

Научные исследования в контексте экологических изменений

Важной темой для исследований являются экологические изменения в Арктике, причем связанные как с изменениями климата, так и с антропогенными воздействиями на хрупкую арктическую природу. Неоценимый вклад в понимание сложных процессов экологических и социокультурных изменений в Арктике вносят гуманитарные и социальные исследования. Причем следует отметить, что экономические, социальные и культурные трансформации в Арктике происходят быстрее, чем изменения в окружающей среде. Сформировать целостное понимание сложных процессов, происходящих в Арктике, помогает тесное сотрудничество исследователей, работающих в сферах общественных и естественных наук.

Для успешного развития научно-технологической и инновационной деятельности по «арктической» тематике нужно решить три ключевых проблемы.

Проблема первая: организация и координация «арктических» исследований и разработок

Как видно даже из приведенного выше перечня тем (он, конечно, далеко не полон, но вполне показателен), проблематика «арктических» исследований и разработок является комплексной, она требует меж- и трансдисциплинарной организации.

Но такая организация исследований плохо вписывается в отечественную «научную бюрократию», где научные области архаично разложены по родовидовым тезаурусам и классификаторам ВАК.

Со времен атомного и космического мегапроектов навык комплексной организации исследований и разработок в значительной степени утрачен. В АЗРФ есть нескольких крупных университетов (Мурманск, Архангельск, Норильск), а также ряд НИИ и лабораторий. Развитием «арктической» тематики занимаются в университетах Москвы (прежде всего на географическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова), Санкт-Петербурга (СПбГУ, СПбГМТУ и др.), Якутска (СВФУ) и др. Но, несмотря на это, до недавнего времени в полной мере специализированными на «арктической» тематике можно было считать лишь два научных учреждения: Арктический и антарктический научно-исследовательский институт (ААНИИ) в Санкт-Петербурге и Кольский научный центр РАН в Апатитах.

Правда, в последние годы картина начала меняться к лучшему. Так, для Северного (Арктического) федерального университета им. М.В.Ломоносова (САФУ) в Архангельске «арктическая» тематика стала стратегической. А тезис о необходимости междисциплинарных исследований для Арктики лег в основу программы развития университета до 2035 года, которую в марте 2021 года утвердил премьер-министр Михаил Мишустин.

Комплексный подход положен и в основу деятельности НОЦ «Российская Арктика: новые материалы, технологии и методы исследования», одним из направлений работы которого является изучение жизнедеятельности человека в Арктике, в том числе коренных малочисленных народов Севера. Такое соединение исследований в области естественных наук и культурологического изучения знаний и обычаев коренных народов имеет важное значение для понимания динамики природных и социальных систем Арктики в их взаимосвязи.

Возрастающую роль в организации и координации «арктических» исследований начинают играть и некоммерческие организации, в числе которых можно отметить Арктическую общественную академию наук (АОАН), созданную в 2003 году на базе Санкт-Петербургского отделения секции Геополитики и безопасности РАЕН, и Экспертный центр «Проектный офис развития Арктики» (ЭЦ ПОРА), созданный в 2017 году и в настоящее время координирующий работу научного сообщества (сети) из порядка 400 экспертов. Основные форматы, в которых работают эти некоммерческие организации, – проекты и коммуникационные площадки – являются комплексными (междисциплинарными и полипрофессиональными).

Проблема вторая: это финансирование и иное ресурсное обеспечений «арктических» исследований и разработок

Одной своей стороной данная проблема упирается в предыдущую, поскольку «бюджетная разблюдовка» при финансировании исследований и разработок чаще всего осуществляется по «традиционным» научным дисциплинам, где имеются высокорейтинговые публикации, РИДы, патенты и т.д.

Другой стороной данной проблемы является то, что, в отличие от советского времени, прикладной контур исследований и разработок, а также спрос на их результаты в значительной мере определяется бизнесом, который далеко не всегда на это мотивирован. И требуются эффективные форматы венчурного финансирования инновационных проектов, корпоративного финансирования и прямого заказа прикладных исследований и разработок, а также участия бизнеса в грантовой поддержке фундаментальных исследований. Арктика является идеальной «экспериментальной площадкой» для поиска, проверки и отбора подобных эффективных форматов участия бизнеса в развитии R&D, партнерства государства и бизнеса, поскольку здесь стратегия «опоры на собственные силы» часто безальтернативна.

Проблема третья: размещение ученых, инженеров, инноваторов

Вследствие снижения внимания государства к освоению Арктики в постсоветский период значительные доли этих категорий арктического населения «проголосовали ногами» и уехали на «большую Землю». Для возвращения людей необходимо создание комфортной во всех смыслах среды для проживания и работы.

В 2023 году по поручению президента России в АЗРФ начал разворачиваться институт «опорных населенных пунктов» (ОНП). Для них разрабатываются мастер-планы, реализация которых в числе прочего должна обеспечить такую комфортную среду. Но даже когда государство в принципе готово финансировать мастер-планы, их разработчики часто оказываются в ситуации «заколдованного круга»: поскольку население уменьшилось в разы, для приведения в порядок социальной и инженерной инфраструктуры (как одного из ключевых условий для обеспечения качества жизни и комфортной среды обитания) требуется сверхнормативное финансирование, которое распределители бюджетов «режут». А население продолжает уезжать именно потому, что нет нормальной инфраструктуры – а, следовательно, нет качества жизни и комфортной среды.

Надежда увидеть свет в конце тоннеля

Опираясь на анализ зарубежного опыта и, что немаловажно, отечественной истории освоения Арктики, известные российские исследователи М.А. Данькин и Н.Ю. Замятина пишут: «Арктические города – это незаменимые центры разработки специализированных технологий освоения Арктики, опытные полигоны. Очень важны города как центры подготовки кадров: обучение уже в условиях Арктики снимает проблему адаптации при наборе работников на предприятия Арктической зоны… Анализ показал: в мире более половины городского населения Арктики проживает в университетских городах».

Разумеется, ситуацию не следует истолковывать таким образом, будто арктические города следует возрождать только для того, чтобы там могли комфортно жить ученые и инноваторы. Государство должно действительно видеть в конкретном населенном пункте стратегическую перспективу – особенно если само признало его «опорным», то есть в том числе историческим наследником казачьих острогов, которые 300-400 лет назад были «каркасом» освоения территорий за Уралом. Бизнес тоже должен вкладываться в ОНП не ради ученых, а потому, что действительно видит в данном ОНП «базу освоения», то есть опорную инфраструктуру для своих проектов. «Прикладные» ученые и инноваторы могут быть частью такой инфраструктуры (например, инжиниринговые, нефте- и газосервисные компании), а «фундаментальные» – вряд ли. Их поддержка – дело государства и специальных фондов».

Представителям СМИ:

Экспертный центр ПОРА приветствует републикацию комментариев наших экспертов при условии указания ссылки на Проектный офис развития Арктики.